В 2021 году Президент Украины подписал закон о режиме paperless (цифровизации публичных услуг, законопроект 1689 IX). Электронная база с документами не упростит коммуникацию государства и населения, как это предполагается в данном законе, говорят юристы. И при этом, увеличивая базу электронных документов, государство увеличивает риск кражи и несакционированного использования персональных данных украинцев.
Такое мнение в интервью ГолосUA выразил адвокат, старший партнер адвокатской компании «Кравец и партнеры» Ростислав Кравец.
– Ростислав, как вы думаете, как этот закон изменит сферу государственных услуг? Станут ли они доступными для каждого украинца?
– Данный закон изменил правила взаимодействия граждан и государственных структур, а также граждан с сотнями различных реестров, которые есть в государстве. Режим paperless подразумевает, что государство получает более полный и быстрый доступ к базам данных, заставляя украинцев подтверждать данные, которые и так подтверждены.
В пример хочу привести скандал с подтверждением данных конечных бенефициаров. Эта процедура начала действовать в этом году. Предприниматели вынуждены были нотариально заверять свои паспорта, хотя эти данные есть и в приложении «Дия», и в государственных реестрах, где есть копии паспортов граждан. Все равно граждан заставляли идти к нотариусу, подавать бумажные документы и заверять их копии.
На самом деле заявления государства о режиме paperless и реальные действия, которые связаны с этим, кардинально отличаются. На практике получается, что нечистые на руку чиновники, которые находятся у власти, пытаются нажиться на компьютерных услугах, различных системах обработки данных; на покупке различного программного обеспечения. Но, как я понимаю, у этих чиновников не стоит цель облегчить работу и жизнь украинских граждан.
– Ростислав, в предварительной беседе вы допускали, что от внедрения режима paperless могут получить личную выгоду госслужащие, которые имеют отношение к этим закупкам. Можете рассказать об этом предположении подробнее?
– Например, это закупка программного обеспечения (ПО). Украина его не производит, к слову. Население не знает, где и по каким ценам это ПО приобретается, как выбирается поставщик; как выбирается стоимость услуги по регулярному обновлению ПО и исполнитель этой услуги. Населению также не показывают, где и как хранят эти базы данных, сколько это стоит и кто выполняет услугу по техническому сопровождению. Кто обслуживает эти сервера? По информации, которая у меня есть, для обслуживания серверов с такими большими массивами данных нужны несколько компаний: нужно обеспечивать обработку данных, их безопасность, передачу данных… Поэтому я склоняюсь к выводу, что государство не ставит целью упрощение коммуникации с гражданами. Я снова сошлюсь на пример с ситуацией, когда предпринимателей, чьи данные есть в электронных реестрах и в «Дие» вынуждали идти к нотариусу, и делать заверенные копии бумажных документов.
– Ростислав, как вы думаете, можно ли назвать безопасным хранение персональных данных украинцев в цифровом формате?
– Стоит отметить, что во всем мире осторожны с темой персональных данных, поскольку так называемый режим paperless позволяет чиновникам получить в свои руки огромный массив информации о гражданах. И все прекрасно понимают, что это несет угрозу национальной безопасности – не только из-за продажи этих баз данных на «черном рынке». Проблема в том, что эту персональную информацию могут получить и иностранные разведслужбы, которые могут подрывать экономику нашей страны и экономику любой другой страны. Поэтому во всех странах, в отличие от Украины, к теме цифровизации персональных данных граждан относятся очень аккуратно. А в Украине просто пытаются поставить эксперимент и посмотреть, к чему это приведет.
– Вы можете подробнее рассказать о риске утечки или кражи персональных данных украинцев?
– Нужно понимать, что Национальное антикоррупционное бюро, НАБУ фактически подчинено посольству США. ФБР, американская правоохранительная структура, имеет доступ к украинским реестрам судебных расследований там, где они устанавливали программное обеспечение и свое оборудование. С режимом paperless точно так же. Под видом технической помощи нам установят свои подсистемы и смогут контролировать каждого украинца.
– По вашему мнению, можно ли прогнозировать, что под влиянием этого закона в стране вообще не останется бумажных документов?
– Нет, бумажные документы останутся, и я думаю, их будет громадное количество, потому что, опять же, чиновники не ставят задачу уменьшить массив бумажных документов. И вполне возможно, останется практика подтверждения внесения документов в электронные базы бумажными документами.
Эти сложности работы с электронными реестрами уже ощущаются. На днях я менял список третейских судей. Если раньше для этого нужно было просто по почте отправить в Министерство юстиции новый список, то сейчас чтобы поменять список третейских судей мне надо или лично прийти в Министерство юстиции, или делать нотариальную доверенность от юрлица на представителя, который тоже пойдет туда сдавать документы. Почему бы не использовать для этого электронные ключи?
Скорее всего, чиновникам поставлена задача создать большое количество коммерческих структур, которые будут наживаться на режиме paperless, который подразумевает много работы с базами данных украинцев. То есть когда представители нашего государства что-то обещают, то их обещания не совпадают с действиями; их обещания и действия – это две большие разницы.
– Ростислав, по вашему мнению, вероятны ли ситуации, что эти реестры не будут работать?
– Да. К примеру, во время Революции Достоинства одна из государственных баз, содержащая данные о собственниках корпоративных прав акционерных обществ, была уничтожена в Доме профсоюзов, вторая ее копия находилась в аннексированном Крыму. Вот реальный пример возможности полного уничтожения информации находящейся исключительно в электронном виде.
– Как вы думаете, коррупционная составляющая при режиме paperless будет уничтожена?
– Такие заявления представителей государства – это неправда. Скорее всего, коррупционная составляющая увеличится, потому что коррупционная составляющая находится не в электронных документах, а в руках тех, кто вносит туда изменения. Поэтому рычаги так и останутся в руках недобросовестных чиновников, недобросовестных банкиров, недобросовестных лиц, которые могут иметь доступ к изменениям в базах данных. Это в том числе и различные регистраторы.
