Размеры теневого сектора экономики возросли до 50–60% с докризисных 30–40%. Фокус выяснял, почему государство проигрывает бой с тенью
Весна 2014 года стала для Украины временем больших ожиданий. Появление на волне Революции достоинства новых лиц в Министерстве налогов и сборов (сегодня Государственная фискальная служба Украины) подавало обнадёживающие сигналы бизнесу о скором реформировании и упрощении бюрократизированной налоговой системы. Однако спустя почти год после смены власти послереволюционные ожидания предпринимателей не оправдались. По крайней мере, масштаб изменений, которые произошли в стране после бегства Януковича, не соответствует изначальному запросу. При этом бизнес констатирует увеличение проверок всеми контролирующими органами и доначислений по их результатам. Многие предприниматели признаются, что после визита налоговиков вынуждены были закрыть фирму. По их словам, выставляемые штрафные санкции или суммы, запрашиваемые проверяющими за решение вопроса, несоизмеримы с нынешними бизнес-возможностями — большинство компаний сейчас работают на грани рентабельности. Александр Анатольевич, один из собственников такой фирмы, не скрывает, что в последнее время он ещё в больших масштабах начал использовать схемы минимизации налогообложения: “Я знаю, что так делают и все мои контрагенты”. Фокус выяснил, почему новая власть так и не показала ощутимых результатов в борьбе с тенью.
“Обнал” неискоренимый
Сразу после назначения в марте 2014 года инвестбанкира Игоря Билоуса на пост главы налоговой службы СМИ обошли громкие заявления новоиспечённого госчиновника о разоблачении коррупционных схем во вверенном ему ведомстве и о приостановке деятельности “площадок”. Так на предпринимательском сленге называли структуры, созданные экс-министром доходов и сборов Александром Клименко, которые монополизировали теневой рынок “обнала” во время президентства Виктора Януковича. После закрытия шести “площадок” в налоговой подтверждали существование так называемых “партизан”, которые продолжали обналичивать деньги для бизнеса, помогая ему уходить от налогов. Закрыть все конвертационные центры налоговики поначалу обещали за несколько месяцев. Действительно, по материалам оперативных подразделений Государственной фискальной службы Украины (ГФСУ) в 2014 году ведомству удалось закрыть 48 центров, которые проконвертировали 22,5 млрд грн и нанесли государству ущерб на 3,8 млрд грн. При этом по оценкам, которые сами же налоговики озвучивали весной 2014 года, количество “конвертов” в Украине исчислялось несколькими сотнями.
По словам старшего партнёра адвокатской компании “Кравец и Партнёры” Ростислава Кравца, на рынке конвертационных услуг принципиальных изменений не произошло — поменялись только финучреждения, через которые проходят теневые финансовые потоки. Во многом это объясняется действиями НБУ, который за год вывел с рынка более 30 финструктур. “Практически все банки, которые раньше свободно “нАлили” деньги, сегодня либо ликвидированы, либо находятся под временной администрацией, либо перестали этим заниматься. Ведь сейчас реакция со стороны НБУ на подобные злоупотребления следует крайне быстрая и серьёзная, вплоть до лишения лицензий”, — отмечает директор юридической фирмы “Киевская юридическая группа” Андрей Котик. Но и в таких условиях, по информации собеседника Фокуса, “обнал” в Украине хоть и подорожал, но всё же продолжает существовать. По разным оценкам, сейчас эта услуга стоит от 5% до 15%.”Несмотря на заявления главы налогового ведомства, конвертцентры работают, пусть и не настолько явно, как ранее. И хотя игроки, которых сейчас называют “партизанами”, стали непубличными, найти их не составляет особого труда”, — подтверждает тенденцию управляющий партнёр аудиторской компании PSP Audit (Midsnell Group International) Дмитрий Сушко.
Столь скромные успехи в борьбе с “обналом” связаны с отсутствием внятных инициатив, касающихся реформирования налоговой системы. От новой власти бизнес в первую очередь ждал упрощения администрирования налогов и снижения налогового давления. “Если с весны 2014-го до конца года не было предпринято никаких действий, направленных на реформирование налоговой сферы, значит, схемы обналички продолжали работать. Это бросает тень на власть, так как порождает подозрение в том, что рынок обналичивания средств в Украине попросту был переделён”, — говорит управляющий партнёр адвокатского объединения “Юскутум” Артём Афян.
Принятые накануне нового года изменения, направленные на выведение из тени средств зарплатного фонда, похоже, ситуацию не изменят. По мнению исполняющего обязанности президента Американской торговой палаты в Украине (АТП) Тараса Качки, закон о снижении ставки единого социального взноса можно отнести к неудачным попыткам детенизации экономики, поскольку эффект, полученный государством, будет минимальным. Условия, которые должен выполнить работодатель, чтобы рассчитывать на пониженную ставку ЕСВ, с точки зрения бизнеса выглядят невыгодными в сравнении с существующей практикой выплат “в конверте”. Фактически бизнес уже признался, что и в дальнейшем большую часть фонда оплаты труда будет прятать от налогообложения.
Злостное уклонение
Наряду с “обналом” остаются жизнеспособными и другие распространённые при прежней власти теневые схемы. Как отмечает Дмитрий Сушко, крупные олигархические группы пользуются более изысканными инструментами с использованием нерезидентов, а те, кто не может позволить себе затраты на офшоры, работают с “партизанами” или используют “упрощенцев”. По словам Дмитрия Сушко, бизнес продолжает “рисовать” налоговый кредит и налоговые расходы, а стоимость таких услуг оценивается в пределах 10%. В свою очередь, ссылаясь на информацию предпринимателей, Андрей Котик указывает на сохранение “налоговых ям” (фирмы, помогающие “рисовать” подлежащий возмещению HДC) и практики коммерческого возврата НДС, стоимость которого сейчас составляет от 20% до 50% от заявленной суммы. Справедливости ради стоит отметить, что теперь предприятия уже не загоняют силой в “налоговые ямы”, подконтрольные действующей власти, (как это было при Януковиче). Оптимизация — дело добровольное.
Нежелание бизнеса честно платить налоги собеседники Фокуса связывают с несовершенной системой налогообложения. А разразившийся в 2014-м экономический и политический кризис создал, по их мнению, новые предпосылки для ухода бизнеса в тень. В их числе финансовый директор компании “Текстиль-Контакт” Игорь Краса называет значительное расхождение реального и межбанковского валютного курса и нехватку валюты для удовлетворения потребностей рынка. По словам собеседника Фокуса, в таких условиях, чтобы поддерживать свою деятельность и не портить отношения с поставщиками, многим компаниям приходится покупать валюту на чёрном рынке. Подобная ситуация с валютой объясняется попытками Нацбанка зафиксировать официальный курс гривны к доллару в приемлемом коридоре для погашения валютного госдолга и расчётов НАК “Нафтогаз”, которому доллары по официальному курсу в 2014-м продавал непосредственно НБУ. “Точечный подход к реформированию не может дать ожидаемого результата на макроуровне. Тем более пока есть серьёзные проблемы с госфинансами, — комментирует Тарас Качка. — В частности, дополнительный сбор на импорт, который государство хочет использовать для улучшения платёжного баланса страны, может автоматически привести к росту серого импорта”. Таким образом, по мнению Качки, борьба с одной проблемой автоматически порождает другую.
Ещё одним фактором, который тормозит выведение бизнеса из тени, становится пробуксовка с дерегуляцией бизнеса. Ведь проголосованные депутатами изменения продолжают существовать только на бумаге. “В прошлом году был принят комплексный дерегуляционный закон, которым отменено более ста разрешительных документов. Но этот закон до сих пор не заработал из-за отсутствия необходимых правительственных решений. Так что предприниматели его всё ещё не чувствуют”, — отмечает Оксана Продан, народный депутат от Блока Петра Порошенко, член Комитета ВР по вопросам налоговой и таможенной политики.
Нулевой КПД может быть и от налогового компромисса, который Верховная Рада подарила бизнесу накануне нового года. Новшество позволяет бизнесменам освободиться от юридической ответственности за занижение налоговых обязательств по налогу на прибыль и НДС, которые имели место до бегства Януковича. По словам партнёра правовой группы “Побережнюк и партнёры”, адвоката Татьяны Игнатенко, бизнес относится к этому новшеству скептически из-за отсутствия механизма практического применения. “Также существует риск, что налоговый орган не согласится с уточнённым расчётом налогоплательщика и в ходе внеплановой проверки доначислит обязательства. Кроме этого, нет гарантии, что от налогового компромисса не пострадают контрагенты, по операциям с которыми налоговые обязательства были занижены”, — рассказывает об опасениях бизнеса Татьяна Игнатенко. Электронное администрирование НДС, которое вводится с 1 февраля 2015 года, по мнению Дмитрия Сушко из PSP Audit также не исключает возможности злоупотреблений со стороны тех, кто эту инициативу внедряет и контролирует.
Сопротивление системы
Если бизнес по-прежнему недоплачивает средства в госказну, то коррумпированные чиновники и связанные с ними компании продолжают делить свой теневой рынок. По информации пресс-службы ГФС, на протяжении прошлого года подразделениями налоговой милиции в рамках борьбы с разворовыванием государственных средств было открыто 527 уголовных производств, проведено 495 проверок по факту получения бюджетных средств, в результате чего было насчитано 3,5 млрд грн и возмещено 1,5 млрд грн.
Однако выявленные налоговиками нарушения в сфере государственных финансов, по всей видимости, являются только вершиной айсберга. “Разворовывание происходило в макроэкономических масштабах, и Яценюк, будучи в оппозиции, со слов экспертов, оценивал ущерб в 80–100 млрд грн. Если бы с этим злом реально боролись, экономия бюджетных средств составила бы как минимум половину этой суммы (40–50 млрд грн). В этом случае многих проблем украинской экономики могло бы и не быть, — рассуждает старший экономист “CASE-Украина” Владимир Дубровский. — В реальности же состояние бюджета наталкивает на мысль, что Янукович по-прежнему ворует”.
Принятие нового закона, регулирующего систему государственных закупок, пока также не позволяет полностью искоренить злоупотребления в этой сфере. Ростислав Кравец из АК “Кравец и Партнёры” не видит в этом направлении особых изменений и уверен, что тендеры всё так же проходят в теневом режиме, а закупки осуществляются по значительно завышенным ценам. “Изменения коснулись только прозрачности процесса, результатом чего стали разоблачения и скандалы. Однако ситуация, когда открытое для публики разворовывание никем не пресекается, не может продолжаться долго. Поэтому власть будет вынуждена либо начать борьбу со злоупотреблениями, либо предпринять попытки снова закрыть процесс госзакупок от посторонних глаз”, — прогнозирует Владимир Дубровский. Помешать реализации негативного сценария может только пристальное внимание к данной сфере и активная позиция общественности.
“Несмотря на принятие менее “схемного” закона о госзакупках, нарушения в этой сфере сохраняются, — признаёт депутат Оксана Продан. — Это объясняется и необходимостью внесения в закон дальнейших изменений, и сохранением на своих местах ранее работавших кадров. Но в тех министерствах, где руководство не декларирует, а реально ликвидирует схемы использования бюджетных денег, находят новые решения даже в рамках действующего законодательного поля”. В качестве примера собеседница Фокуса упоминает Министерство обороны, в котором профильный департамент сформировали волонтёры. Теперь на повестке дня стоит ликвидация теневых схем при закупках лекарственных средств, благодаря сотрудничеству Министерства здравоохранения с международными организациями ВОЗ и ЮНИСЕФ.
Что делать?
Изменить ситуацию должны реальные, а не декларативные реформы. Артём Афян из АО “Юскутум” считает, что прежде всего нужно ответить на вопрос, какое государство мы строим — шведский социализм или либеральную экономику. “Сейчас у нас непомерное налоговое давление совмещается с развитым социальным популизмом при полном параличе социальной инфраструктуры. То есть из двух возможных систем мы смогли выбрать только худшее”, — отмечает собеседник Фокуса. Выбор модели развития должен найти отражение в реформе налогообложения. “Во-первых, нам нужна глубокая налоговая реформа, призванная сделать налоги однозначными, исключить произвол и перенести нагрузку на источники прибыли, которые будет невозможно скрыть. Во-вторых, нужно провести серьёзное сокращение расходов госбюджета, прежде всего за счёт коррупциогенных статей, и на основании этого снизить налоговое давление”, — рекомендует Владимир Дубровский.
Кроме этого, в стране должна установиться нулевая толерантность к коррупции. “Все схемы известны, кто их покрывает также известно. Рыба гниёт с головы, и пока первые лица не изменят отношение к себе и к управлению страной, ничего не поменяется”, — считает Ростислав Кравец. Изменить ситуацию помогли бы несколько очень громких судебных процессов, которые бы завершились посадкой известных лиц за реальные преступления, а не за сфабрикованные уголовные дела. Однако за почти год, прошедший после смены власти, никто не ответил даже за преступления против Майдана. Поэтому, как напоминает Оксана Продан, обязательным условием для реализации любых реформ становится реформирование судебной системы, так как именно суд должен защищать права людей и обязывать исполнительную власть выполнять закон.
Индикатором реальных изменений в стране станет уменьшение объёмов теневой экономики. “Об успешности реформ можно будет говорить тогда, когда рынок вернётся к докризисным объёмам теневого сектора и затем снизит их. Ориентиром может стать доля серой экономики, которая существует в Западной Европе в рамках не более 10–15%”, — говорит Игорь Краса из компании “Текстиль-Контакт”. Пока же, по оценкам собеседников Фокуса, размеры теневого сектора возросли до 50–60% с докризисных 30–40%.
Мария Бабенко, ФОКУС
