В результате банкопада 2014–2015 годов украинский бизнес потерял сотни миллиардов гривен. Шансов вернуть замороженные в прогоревших банках средства у предпринимателей немного, но при правильном подходе игра стоит свеч. Главное — знать, как и у кого теперь требовать деньги.
В 2014 году мобильный оператор “Vodafone Украина”, который до мая 2017-го работал под юридическим названием ЧАО “МТС Украина”, разместил депозиты на сумму в 250 млн грн в Платинум Банке. Это финучреждение связывали с одесским бизнесменом Борисом Кауфманом. Ставки по вкладам, которые тогда предлагал банк, были привлекательными — от 21,5% до 23% годовых. Однако по истечении срока действия депозитных договоров мобильному оператору пришлось в суде оспаривать право забрать свои деньги.
Поначалу суд принял сторону “МТС Украина”, в декабре 2015-го обязав Платинум Банк вернуть депозиты мобильному оператору. Но банк попросил об отсрочке выполнения этого решения, объяснив, что одномоментная выплата такой большой суммы затруднительна для банка. В результате суд первой инстанции дал банку отсрочку три месяца, которую вскоре отменил в связи с апелляционной жалобой МТС. Впрочем, даже после этого вернуть деньги мобильному оператору не удалось. В результате следующим объектом судебных преследований компании стал Нацбанк, который, считали в МТС, никак не реагировал на невыполнение Платинум Банком обязательств перед вкладчиками. В своём иске к НБУ мобильный оператор, в частности, требовал отнести Платинум Банк к категории проблемных. Нацбанк на многочисленные нарушения прав вкладчиков Платинум Банка ответил только в январе 2017 года, когда в финучреждение вошла временная администрация. Парадокс, но, добившись отнесения Платинум Банка к категории проблемных, МТС практически утратил шансы вернуть свои миллионы. Это подтвердилось в мае 2017-го, когда компания проиграла иск к уже обанкротившемуся Платинум Банку в Верховном суде. В СМИ нерасторопность НБУ, который с заметным опозданием отреагировал на проблемы в Платинум Банке, связывали с тем, что с июня 2015 года на ключевых постах в НБУ работала Екатерина Рожкова, которая до перехода на госслужбу исполняла обязанности главы правления Платинум Банка. Соответственно, она могла действовать в интересах его собственника.
Остались крайними
Разбирательства между МТС и Платинум Банком получили широкий резонанс из-за суммы исковых требований и влиятельности вовлечённых в процесс сторон. Вместе с тем потеря финансов в разгар кризиса 2014–2015 годов накрыла украинский бизнес словно лавина. По самым грубым оценкам, объём средств бизнесменов, замороженных в банках-банкротах, достигает сотен миллиардов гривен. На этом фоне 250 млн грн, которых лишилась МТС, кажутся каплей в море.
“Бизнес понёс колоссальные потери, — обобщает Михаил Можаев, управляющий партнёр юрфирмы “Можаев и Партнёры”. — Юридически деньги предприятий заморожены. Но даже если фирма включена в реестр кредиторов, получить эти деньги обратно нереально из-за того, что очередь до юрлиц обычно не доходит”.
В отличие от граждан, которые имели возможность компенсировать свои вклады на сумму до 200 тыс. грн за счёт Фонда гарантирования вкладов физических лиц (ФГВФЛ), предприниматели и юрлица рассчитывают на возмещение потерь только за счёт продажи имущества и активов прогоревших банков. Для того чтобы претендовать на возмещение, бизнесменам стоило позаботиться об этом сразу после банкротства банка. Согласно объяснениям Алексея Христофорова, адвоката юрфирмы “Ильяшев и Партнёры”, в соответствии с Законом “О системе гарантирования вкладов физических лиц” юрлица и физлица (объём сбережений которых превышает 200 тыс. грн) имеют право заявить ФГВФЛ о претензиях к банку в письменном виде в течение 30 дней после сообщения о ликвидации банка. Требования, заявленные после тридцатидневного срока, считаются погашенными. То есть соблюдение указанного срока критически важно.
Далее на основании заявлений пострадавших и данных балансов финучреждений ФГВФЛ должен составить реестр подтверждённых требований кредиторов. По информации ФГВФЛ, их объём у юрлиц достигает 71,3 млрд грн. Однако потери бизнеса, скорее всего, намного больше. Во-первых, названная сумма не учитывает замороженные средства физлиц-предпринимателей. Во-вторых, далеко не все сгоревшие деньги отражены в объёме признанных ФГВФЛ кредиторских требований.
По мнению Ростислава Кравца, адвоката, старшего партнёра адвокатской компании “Кравец и Партнёры”, суммарные потери бизнеса в результате банкопада 2014–2015 годов составляют более 200 млрд грн. “Это только прямые потери, — уточняет собеседник Фокуса. — Цифра может быть в несколько раз больше в связи с тем, что многие бизнесы попросту не пережили кражи их средств банкирами”.
В очередь
Шансы бизнесменов когда-либо вернуть деньги, замороженные на счетах банков-банкротов, такие же, как перспектива получить бесплатное жильё от государства в порядке очереди, в которой жители столицы без особого прогресса “стоят” с 1980-х.
Как объясняют Фокусу в ФГВФЛ, требования юрлиц удовлетворяются в седьмую очередь. Начиная с января 2017 года, вклады физлиц-предпринимателей гарантируются фондом, но средства, которые они хранили в прогоревших банках до этого момента, не возмещаются. Поэтому бизнесмены, лишившиеся денег в результате банкопада 2014–2015 годов, также должны были подавать кредиторские требования. Их, наряду с претензиями физлиц свыше гарантированной суммы в 200 тыс. грн, удовлетворяют в четвёртую очередь. Объём таких требований составляет около 37,5 млрд грн.
Иными словами, бизнесмены и предприятия смогут рассчитывать на возврат своих средств только после того, как ФГВФЛ компенсирует вклады украинцев (третья очередь требования), а это 89,1 млрд грн. Из них по состоянию на конец 2018-го погасили лишь 19,5 млрд грн (около 22%).
Учитывая, что оценочная стоимость активов прогоревших банков, по данным ФГВФЛ, составляет 90 млрд грн (около 17% от их балансовой стоимости), шансы добиться справедливости у предприятий, которые понесли потери в результате банкопада 2014–2015 годов, невелики. “Ресурсы, которые фонд аккумулирует в результате реализации активов банков, в основном поступают от продажи неработающих кредитов, — объясняет ситуацию Юрий Федорив, директор отдела инвестиций и рынков капитала KPMG в Украине. — Их реальная стоимость существенно ниже балансовой, что не позволяет вернуть средства кредиторам всех очередей в полной мере”.
В ФГВФЛ говорят, что большинство крупных корпоративных кредитов неплатёжеспособных банков представлены займами связанных с ними лиц и инсайдеров с почти отсутствующим обеспечением. Кроме того, около 142,5 млрд грн в балансовой стоимости активов составляют проценты, которые продолжают начисляться при временной администрации и ликвидации банков. Они хоть и не уплачиваются, но увеличивают стоимость активов.
Кроме того, накануне банкротства банков их владельцы и связанные с ними лица массово выводили из подконтрольных финучреждений активы, из-за чего источников возврата средств клиентам в большинстве банков не осталось.
Отметим, что ситуация в разных прогоревших банках радикально отличается, некоторые подопечные ФГВФЛ всё же погашают требования кредиторов в том числе из 4–7 очередей. Сумма удовлетворенных претензий четвёртой очереди составила 1,6 млрд грн (4,3% от общего их объёма), седьмой очереди — 3,8 млрд грн (5,3%).
По информации ФГВФЛ, полностью или почти полностью рассчитались с кредиторами седьмой очереди банк “Киев”, Омега Банк, банк “Велес”, Классикбанк, банк “Кредит”, банк “Новый”, Грин Банк и ВБР. В этих финучреждениях либо объём депозитов населения был незначительным, либо вклады передавались работающему банку.
Среди финансовых структур, которые начали погашение требований бизнеса, в ФГВФЛ называют Прайм Банк, Смарт Банк, Укрбизнес Банк, Родовид Банк, Финбанк, Кредитпромбанк и банк “Народный капитал”.
Также есть несколько учреждений, которые приступили к погашению требований вкладчиков с объёмом сбережений свыше 200 тыс. грн и предпринимателей (четвёртая группа). В их числе банк “Юнисон”, банк” Премиум”, Диамантбанк, банк “Софийский” и банк “Форум”. Не исключено, что в этих финучреждениях в перспективе дело дойдёт и до выполнения обязательств перед предприятиями.
Спасительные схемы
Не надеясь на урегулированные законодательством механизмы, клиенты шатающихся в разгар банкопада финучреждений умудрялись в последний момент выводить не подлежащие компенсации средства. “Физлица, получив инсайдерскую информацию о введении временной администрации в банк, дробили вклады, превышающие размер гарантированной выплаты, а юрлица, понимая, что после завершения процедуры ликвидации им ничего не светит, использовали распространённую уступку прав требования по кредитам”, — рассказывает Юлия Лукошкина, старший юрист Юридической группы LCF. В рамках этой схемы должник заключал договор с одним из вкладчиков, в результате чего обязательства сторон оказывались прекращёнными за счёт взаимозачёта встречных однородных требований.
Как отмечает Лукошина, такие сделки оспаривались ФГВФЛ в судах и признавались ничтожными, но судебная практика сложилась неоднородно, так что некоторым компаниям всё же удалось вернуть свои средства.
По словам Михаила Можаева, ещё одним из способов было перечисление средств в размере менее гарантированной ФГВФЛ суммы в 200 тыс. грн в пользу физлица, у которого был открыт счёт в этом же банке. Если банк не успевал перечислить деньги, получатели обращались в суд с требованием о включении их в реестр кредиторов. Как отмечает собеседник Фокуса, поначалу эта схема работала, а потом начались перебои. “Когда стартовал процесс банкротства банка, бизнесмены часто шли на договорённости с финучреждениями, — продолжает Евгений Рияко, управляющий партнёр, адвокат “Рияко и партнёры”. — Судя по нашей практике, существует около 5-6 способов вывести деньги с помощью связей в банке”. В качестве самого распространённого он называет предложение топ-менеджменту банка откатов, размер которых в зависимости от уровня проблем банка мог доходить до 50% от суммы на счёте.
Другой вариант, о котором рассказывает Евгений Рияко, связан с получением права требования по кредиту, которое банк уступал предприятию взамен потерянной суммы. “Если предприятие потеряло $100 тыс., за определённую благодарность банк мог продать ему долг другого предприятия, не погашающего кредит, но по которому в залоговом аресте у банка находится цех, стоимостью $120 тыс., — приводит пример Рябко. — Далее одно предприятие у другого через суды забирало здание в свою собственность”.
С кого спросить
Несмотря на широкое распространение таких схем, большинство предприятий и физлиц-предпринимателей “вытащить” свои средства, застрявшие в прогоревших банках, не смогли.
Юристы советуют не опускать руки. Так, Ярослава Борка, юрист юркомпании “Волхв”, рекомендует попытаться вернуть свой депозит, адресовав претензии напрямую к собственникам обанкротившегося банка. “В Законе Украины “О банках и банковской деятельности” закреплено, что владельцы существенного участия (собственники. — Фокус) обязаны принимать своевременные меры для предотвращения неплатёжеспособности банка, — уточняет Борка. — За нарушение требований законодательства, проведение рисковых операций, угрожающих интересам вкладчиков, и доведение банка до неплатёжеспособности владелец несёт гражданско-правовую, административную и уголовную ответственность”. Учитывая специфику украинской судебной системы, отстоять справедливость будет непросто. Вместе с тем Ростислав Кравец отмечает, что решения о взыскании средств с акционеров и топ-менеджмента банков уже появляются.
В числе некогда влиятельных на рынке банков, а теперь обанкротившихся и накопивших наибольшие долги перед юридическими лицами, ФГВФЛ называет Дельта Банк (16,06 млрд грн), Брокбизнесбанк (6,58 млрд грн), банк “Финансы и Кредит” (5,87 млрд грн), банк “Надра” (5,16 млрд грн) и ВиЭйБи Банк (2,64 млрд грн).
Собственником Дельта Банка был бизнесмен Николай Лагун, ранее фигурировавший в украинских рейтингах миллионеров. Последним владельцем Брокбизнесбанка числился связанный с семьёй Януковича бизнесмен Сергей Курченко, который после Революции достоинства сбежал в Россию. За банком “Финансы и Кредит” стоит ещё один завсегдатай рейтингов миллионеров, народный депутат Константин Жеваго. Банк “Надра” связан с именем олигарха Дмитрия Фирташа. И, наконец, ВиЭйБи Банк находился под контролем владельца агрохолдинга UkrLandFarming Олега Бахматюка.
Мария Бабенко, ФОКУС
