Спустя полтора месяца после вступления в силу нового налогового законодательства стало понятно: механизм налогового компромисса рискует не оправдать возложенные на него надежды.
Причин несколько.
Во-первых, бизнес боится его использовать.
Боится, что на компромиссе все не закончится, его привлекут к уголовной ответственности по другими статьям или же начислят большую сумму долга.
Забегая наперед, можно сказать, что эти опасения не столь уж беспочвенны.
Некоторые предприниматели заняли выжидательную позицию и смотрят на своих конкурентов: пойдут те или не пойдут. Есть и такие, кто надеется, что пронесет.
Во-вторых, законодательство выписано таким образом, что далеко не всем предприятиям выгодно идти с фискалами на компромисс. Особенно это не с руки предприятиям госсектора.
В-третьих, многих недобросовестных компаний уже нет. По словам директора департамента налогового и таможенного аудита ГФС Натальи Рубан к рисковым относятся около 17 тыс плательщиков. Это мелкие, средние и крупные компании.
По некоторым из них есть акты, возбуждены уголовные дела. Есть и такие, в которых никаких проверок еще не было. Из этих предприятий полторы тысячи уже банкроты или ликвидированы.
ГФС рассчитывает, что этой схемой воспользуются тысячи компаний, а в бюджет получит до 3 млрд грн. Насколько эти ожидания оправданы, будет ясно через два месяца. Плательщики вправе уточнить рисковые суммы до 15 апреля.
“Если они не уточнят свои обязательства, ничего сверхъестественного не произойдет. Просто будет утерян этот шанс. А проверками мы потом нагоним”, – предупреждает Рубан. По ее словам, объем рисковых сумм – по 100 млрд грн налога на прибыль и НДС.
Стартовый результат
Государственная фискальная служба сообщила первые результаты “компромиссной” кампании.
По словам главы ГФС Игоря Билоуса, на 9 февраля воспользоваться налоговым компромиссом решили 305 компаний. Они задекларировали свои обязательства на 800 млн грн по НДС, и на 760 млн грн по налогу на прибыль.
“Основная работа в этом направлении кипит в офисе крупных налогоплательщиков. Нефтяники активно пошли”, – сказал Билоус.
За неделю цифры изменились. “На 16 февраля уже 504 налогоплательщика подали в органы Государственной фискальной службы заявления и уточняющие расчеты. По налогу на прибыль предприятий – на 980 млн грн, по налогу на добавленную стоимость – на 1,058 млрд грн”, – сообщили ЭП в ведомстве.
Весь 2014 год ГФС и Минфин добивались от депутатов принятия закона о налоговом компромиссе. Этот механизм завязан на идеи детенизации экономики. В идеале он предполагает прощение львиной доли налоговых долгов компаниям, которые во времена предшественников уклонялись от уплаты налогов.
Депутаты долго не могли договориться, сколько долгов прощать. Закон удалось принять в декабре 2014 года вместе с пакетом других реформаторских актов.
Условия компромисса таковы: при уплате 5% незадекларированных ранее сумм по налогу на прибыль и НДС плательщику “прощаются” остальные 95%. Помимо прочего, фискалам запрещается проводить проверки по уточненным периодам.
Сюрпризы на практике
Сейчас налоговики пытаются убедить бизнес в безопасности налогового компромисса и отсутствии в механизме коррупционной составляющей.
“Кроме уклонения от уплаты налогов, случаются подделки деклараций. Однако под декриминализацию подпадает все деяние, потому что внесение ложных данных в декларацию можно расценивать как способ совершения преступления”, – объясняет начальник главного следственного управления ГФС Вадим Мельник.
Таким образом, компромисс охватывает и факт уклонения, и факт подделки в рамках одной сделки.
“У нас 3 тыс уголовных производств, по 600 из них возможно применение налогового компромисса. Эти производства охватывают налоговые обязательства на 3 млрд грн, из которых “компромиссные” – 150 млн грн”, – говорит он. Однако это лишь один момент. Есть и другие, которые сдерживают бизнес.
Механизм прописан достаточно фискально. Учитывая подводные камни, которые скрывает закон, немногие компании начинают данную процедуру без предварительных договоренностей с налоговыми органами.
“Решение о проверке информации, раскрытой плательщиком в рамках процедуры налогового компромисса, зависит от налогового органа”, – отмечает руководитель налогового департамента Baker Tilly Ukraine Татьяна Стретович.
Допустим, проверка проводится, и в результате доначисляются суммы, с которыми плательщик не согласен. Как только компания начинает оспаривать действия налогового органа в административном или судебном порядке, процедура компромисса сразу же прекращается.
В таком случае о доплате лишь 5% от недоимки можно забыть. Из-за этого предприниматели стараются перестраховаться и предварительно “договориться” с налоговиками о непроведении проверки.
C обещанным освобождением от уголовной ответственности тоже все непросто.
По закону, если компания уплатила налог на прибыль или НДС по процедуре компромисса, то деяния налогоплательщика или его должностных лиц не считаются умышленным уклонением от уплаты налогов. То есть статья 212 Уголовного кодекса не применяется.
“Если на каком-то этапе процедура налогового компромисса будет прекращена, а закон допускает такую возможность, то потенциальная уголовная ответственность в любой момент может вернуться на свое место. При этом достаточно важная информация уже будет “засвечена”, – подытожила эксперт.
Госсектор не пойдет
Впрочем, если отбросить фактор коррупции, риски скрытого давления со стороны правоохранительных органов и допустить, что все стороны хотят соблюдать закон, есть минимум два фактора, из-за которых процесс стопорится.
Первый – в законе не прописан механизм работы с госпредприятиями. По словам Билоуса, на них приходится крупная сумма возможных поступлений в бюджет от налогового компромисса. “У “Нафтогаза” есть проблемы. Как быть с ним? Там колоссальная сумма”, – задается риторическим вопросом Билоус.
По закону госпредприятия могут воспользоваться компромиссом. Однако реалии таковы, что не могут. То есть для руководителей ГП применение налогового компромисса равноценно решению добровольно сесть за решетку.
“Если есть нарушение на ГП, его руководителя нужно привлекать к уголовной ответственности, проверять ГП на выполнение финансового плана. Речь идет о нанесении ущерба государству, растрате госимущества”, – говорит старший партнер адвокатской компании “Кравец и партнеры” Ростислав Кравец.
Сюда же напрашивается статья 191 УК: присвоение или растрата имущества вместе с злоупотреблением служебным положением. Тюремный срок – до пяти лет. При таких перспективах рассчитывать, что бывшие или нынешние недобросовестные руководители ГП будут каяться, не приходится.
Еще одна проблема – отсутствие у бизнеса возможности уплатить согласованные 5% долгов в рассрочку. Сейчас многие предприятия испытывают финансовые сложности. Если компромиссная сумма – несколько сот тысяч и даже миллион, заплатить ее за один раз довольно проблематично.
Чтобы устранить эти проблемы, нужно вносить изменения в законодательство. Однако “компромиссная” кампания совпала с новым этапом бюджетного процесса. Вряд ли Минфин и депутаты отвлекутся от последнего и оперативно займутся поправками в Налоговый кодекс.
Галина Калачова, Економічна правда
