Методы борьбы с итальянской мафией предлагают применять и к украинским чиновникам.
На днях в парламент была внесена еще одна версия законопроекта о спецконфискации. На этот раз он называется «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно обеспечения взыскания в доход государства необоснованных активов» (№ 5142). По мнению авторов, в случае его принятия процедура возврата необоснованных активов может существенно упроститься. В документе прописаны механизмы, благодаря которым можно будет в досудебном порядке арестовать средства и другие активы, полученные преступным путем. Оппоненты же уверены, что это не что иное как рейдерство под видом национализации имущества и добавляют, что в отечественном законодательстве уже есть механизмы возврата таких денег, впрочем, его не применяют.
Новость о том, что латвийский суд взыскал почти 50 млн евро в бюджет своей страны, на которые в 2014 г. был наложен арест по требованию Украины, неприятно поразила даже ярых пессимистов.
Латвийский суд рассмотрел доказательства и вынес решение, что эти средства были на банковских счетах компании с сомнительной репутацией, поэтому они подлежат конфискации. Это стало возможным потому, что в течение последних двух лет наша Генпрокуратура не смогла передать доказательства того, что деньги являются незаконно выведенными за границу активами, которые необходимо вернуть в Украину. В то же время прокуратура Латвии установила, что эти доходы получены преступным путем, но личность преступников и принадлежность их к юрисдикции Украины доказаны не были. Поэтому несколькими вердиктами тамошних судей почти 50 млн евро признаны незаконно приобретенными и изъяты в пользу латвийской казны.
В Украине процедуры, позволяющей в досудебном порядке арестовать средства и другие активы, полученные преступным путем, нет. Соответствующие законопроекты в течение года не раз подавались в парламент, но законами так и не стали.
Проект № 4811 был признан не соответствующим стандартам ЕС. Он был одобрен парламентским комитетом, но впоследствии отозван. Его же раскритиковало экспертное сообщество, назвав клоном ранее отклоненного комитетом проекта № 4057. Затем в Верховной Раде зарегистрировали очередной законопроект № 4890 по этой же тематике.
На днях Кабмин на своем заседании утвердил и направил в Верховную Раду еще один законопроект о так называемой спецконфискации (№ 5142).
Правда, на прошедшей сессионной неделе законопроект так и не был поддержан парламентариями. Более того, они даже не нашли голосов, чтобы включить его в недельную повестку дня. Поэтому спецконфискация в который раз откладывается. Хотя, как уверяют депутаты в кулуарах, на ближайшей сессионной неделе они все же вернутся к его рассмотрению.
«В этой версии законопроекта были «сняты» все мифы и спекуляции о введении нового института спецконфискации в гражданском процессе, — считает министр юстиции Павел Петренко. — Убежден, что этот законопроект в ближайшее время должен стать законом. Ведь эксперты Еврокомиссии обнародовали свои выводы, где указано, что он соответствует всем существующим стандартам и требованиям Евросоюза. Наша задача — чтобы украинские правоохранительные органы получили инструмент, и в процессе максимально быстро были стянуты арестованные средства, которые есть в украинских банках».
Правда, точку зрения министра разделяют не все.
«Я считаю, что этот законопроект не может быть принят в демократическом обществе. Ведь фактически он сводит на нет презумпцию невиновности. Вообще вижу в нем рейдерскую схему через процедуру национализации, — апеллирует к словам чиновника старший партнер адвокатской компании «Кравец и партнеры» Ростислав Кравец. — То есть через своеобразную национализацию, вот эту конфискацию, имущество просто будет переходить из одних рук в другие. Смысл самой процедуры таков: если человеку предъявили обвинение в преступлении, в дальнейшем его просят сообщить о задекларированных доходах, которые давали ему возможность приобрести то или иное имущество. И здесь возникает вопрос: если человека посадить в тюрьму, как он будет предоставлять документы, подтверждающие наличие задекларированных доходов и доказывающих его невиновность? Поэтому в случае, если лицо, находящееся под арестом, не сможет объяснить происхождение этого имущества, его предлагают изъять в бюджет. Но при этом сама процедура в виде конфискации, так и последующей продажи четко не выписана. Если этот законопроект наберет достаточное количество голосов и станет законом, думаю, что у Украины возникнут большие проблемы в международном сообществе. Ведь предстоит объяснить, каким образом происходит отбор имущества у лиц, не признанных виновными в судебном порядке».
Среди народных депутатов также нет единодушия по данному механизму спецконфискации.
«У бывших работников правоохранительных органов много замечаний относительно данного законопроекта. Есть понимание, что его следует принимать, но, с точки зрения наших специалистов, нужно ввести предохранители для того чтобы он работал правильно и не стал карающим мечом выборочного правосудия и принятия решений, — отмечает первый заместитель главы депутатской фракции партии «БПП» Игорь Кононенко. — И хотя противники законопроекта говорят, мол, он дает начало масштабному рейдерству, я такого в нем не увидел. Так, прежде всего он касается исключительно людей, которых в течение шести месяцев нет на территории страны и которые объявлены в розыск и т. п. То есть в законопроекте есть много предохранителей. Но если возникают такие опасения, чтобы их не было, следует создать дополнительные предохранители, и все-таки найти консенсус в зале по этому важному законопроекту».
Общеизвестно, что украинские высокопоставленные чиновники, согласно своим декларациям о доходах, бедные как церковные мыши, однако их ближайшие родственники очень богаты.
«Предложенный законопроект по спецконфискации не что иное, как опиум для народа, — убежден председатель Комитета ВРУ по вопросам предотвращения и противодействия коррупции Егор Соболев. — Ведь теперь можно применять определенные механизмы и конфисковывать незаконные средства. Это становится возможным после того, как чиновник будет осужден за какое-либо уголовное преступление. Например, ДТП. Поэтому если есть уголовное преступление, есть осуждение, прокурор может инициировать проверку имущества не только семьи чиновника, но и всех связанных с ним лиц, и требовать доказательства законности его происхождения. Например, у водителя или охранника высокопоставленного чиновника есть имение под Киевом или несколько дорогих автомобилей. Откуда они у них? Если эти люди не могут доказать происхождение того или иного имущества, тогда его конфискуют в пользу государства. Эта норма уже действует. Правда, мы еще не слышали приговоров, которые основывались бы на ней».
Уголовный процессуальный кодекс предоставляет прокуратуре возможность проводить конфискацию и спецконфискацию в случае, когда лицо признано виновным в результате уголовного производства. Правда, чтобы получить такой приговор, понадобятся годы. Даже в странах Евросоюза подобные дела рассматриваются длительное время, бывает, на это уходит десяток лет. Вот некоторые эксперты и утверждают: чтобы ускорить этот процесс, и нужно принимать закон о спецконфискации.
«Действительно, в Украине в уголовном праве существует инструмент конфискации, есть и спецконфискация, — говорит заместитель министра юстиции Антон Янчук. — Однко оказывается, что имеют место такие общественные отношения, на которые повлиять этими инструментами невозможно. Именно поэтому возникла необходимость в разработке нового, условно говоря третьего инструмента, который позволит устранить этот пробел в законодательном регулировании. В предложенном законопроекте мы не придумывали ничего нового, зато воспользовались мировым опытом. За основу взяли методические рекомендации по конструированию законодательства о взыскании необоснованных активов за пределами уголовного производства, разработанные Всемирным банком».
Что касается самого механизма спецконфискации, то принципиальная разница этого инструмента с предлагаемыми ранее заключается в том, что он несет меньше рисков для государства. То есть обжаловать эту спецконфискацию в международных судах будет крайне трудно. Также весь процесс взыскания происходит не в уголовном производстве, а в гражданском исковом производстве на основе диспозитивности, когда органы прокуратуры предъявляют гражданский иск и ответчик в гражданском процессе может доказать законность приобретения активов.
«Действительно, нормы закона могут быть применены только к ограниченному кругу активов, которые очень легко трансформировать, — полагает Антон Янчук. — Например, это валютные ценности, деньги на счетах, которые легко трансформировать в ценные бумаги и наоборот. Соответственно свойство этих активов быть быстро трансформированными из одного вида в другой и наделяет злоумышленников возможностью выводить их за пределы круга зрения правоохранительных органов. Также вводятся стандарты доказывания, является своего рода революцией в процессуальном праве Украины».
Еще одной новацией законопроекта является сужение круга субъектов, которые могут подать соответствующий иск о взыскании активов (генеральный прокурор или исполняющий его обязанности, руководитель специализированной антикоррупционной прокуратуры). Четко выписан предмет доказывания ответчика, то есть указано, что должно доказать лицо, чтобы иск генпрокурора был отклонен. Предусмотрено право на обжалование иска.
«В законопроекте предусмотрено много предохранителей, которые нивелируют мифы о возможности применения этого инструмента в определенных, скажем так, не очень корректных целях, — добавляет заместитель министра. — В целом мы уверены, что пока это более совершенный законопроект, чем предыдущие его версии».
Интересно, что впервые с необходимостью доказательства происхождения активов столкнулись в 1970-х годах в Италии, когда местные правоохранители начали активно бороться с мафией. Их правоохранительные органы столкнулись с тем, что по документам мафиози не имели никакой недвижимости или имущества, но их ближайшее окружение держало на своих счетах миллионы лир. Тогда итальянское правительство приняло закон, согласно которому лицо, имеющее элитную недвижимость и значительные средства на счетах, однако не в состоянии объяснить их происхождение, должно по запросу государства через суд доказать законность их происхождения. Если было доказано, что имущество куплено на деньги, взятые в кредит или их одолжил тот, кто имеет легальный источник дохода, суд принимал решение в пользу этого человека и активы оставались у законного владельца. Если приближенный к мафии человек не мог объяснить происхождение дачи на берегу озера Комо или многомиллионные счета в банках, суд принимал решение о передаче этих денег в актив государства. В то же время он не привлекался к уголовной ответственности, но реальный владелец терял доступ к своим активам. Таким образом итальянская полиция боролась с тем, чтобы не было смысла грабить собственный народ.
Заработает ли процесс спецконфискации, будет видно уже в ближайшее время. Так же как и то, принесет ли он пользу нашему бюджету или это будет очередной недействующий закон, который одновременно создает плодородную почву для злоупотреблений и преследования «неугодных».
Екатерина ПОЛИЩУК, РАКУРС
