Конец августа — начало сентября стал для антикоррупционной системы небольшой “зоной турбулентности”. Ряд положений закона о НАБУ и назначение Сытника на должность директора были признаны неконституционными, а руководитель САП Назар Холодницкий решил преждевременно уволиться, не дожидаясь официального истечения своих полномочий в ноябре. Не успело еще остыть его кресло, как в парламенте начали готовиться к назначению приемника.
Запад отреагировал незамедлительно: послы стран “большой семерки” усомнились в благонадежности выбранных кандидатов конкурсной комиссии и пригрозили, что, в случае непрозрачного отбора главы САП, Украина может лишиться макрофинансовой помощи и безвиза. В такой “воспитательной” работе эксперты видят прежде всего попытку западных партнеров полностью подчинить себе антикоррупционный орган и уж никак не заботу об экономическом процветании страны.
Несмотря на то, что Верховная Рада уже определилась с кандидатурами 7 членов конкурсной комиссии (остальных 4 выбирает Совет прокуроров), политики начали вести разговоры о том, что их нужно еще раз переизбрать. Большинство кандидатов – юристы, которые имеют ученую степень, занимаются преподавательской и адвокатской деятельностью, но, дескать, не имеют опыта в борьбе с коррупцией и не обладают незапятнанной репутацией. В то же время эксперты предостерегают о законодательных особенностях: если не определиться с кандидатами от ВРУ в течение 3 месяцев, то конкурсная комиссия будет состоять только из 4 “выдвиженцев” Совета прокуроров и получит все полномочия самостоятельно назначать главу САП. Трое из кандидатов Совета прокуроров – иностранцы, а четвертый Роман Куйбида работает заместителем председателя грантового проекта ОО “Центр политико-правовых реформ”. Впрочем, глава фракции “Слуга народа” Давид Арахамия считает, что состав конкурсной комиссии не имеет принципиального значения для ЕС и США: их внимание сосредоточено вокруг фигуры будущего руководителя САП.
Западные дипломаты также предупреждали, что с “особым вниманием” наблюдают за процессом вокруг НАБУ. До 16 декабря закон “О Национальном антикоррупционном бюро” должен быть переписан в соответствии с постановлением Конституционного суда: в частности, речь идет о полномочиях президента назначать и увольнять директора ведомства.
Требование, чтобы антикоррупционные органы были независимыми, – одно из ключевых в рамках ассоциации с ЕС. Но, если перефразировать мягкий язык дипломатии, наблюдение с “особым вниманием” сводится к шантажированию финансовой помощью, без которой Украина не в состоянии обойтись, а “независимость” антикоррупционных органов теряет свой изначальный смысл: как говорится, кто платит, тот и заказывает музыку.
“На борьбу с коррупцией ЕС выделяет ежегодно сотни миллионов евро. Международные партнеры также предоставляют нам техническую помощь – гранты по развитию антикоррупционных проектов. Что это за проекты, чем конкретно занимаются грантоеды и каких ощутимых для общества результатов они достигли – вопрос открытый. Но, на мой взгляд, в Украине ситуация достигает абсурда: борьба с коррупцией сама превратилась в коррупцию. При этом декларирование доходов почему-то не касается антикоррупционных активистов, иностранцев – членов наблюдательных советов и госпредприятий. Они смогли добиться этого в прошлом году в Конституционном суде”, – говорит адвокат Ростислав Кравец.
Как замечает эксперт, антикоррупционное законодательство выписано так, что “привлечь” в случае надобности можно любого чиновника. Не факт, что дело закончится приговором суда, но зато на время уголовного разбирательства имущество может арестовать АРМА (Агентство по розыску и менеджменту активов), и дальнейшая его судьба будет явно развиваться не в пользу собственника. “По закону, чтобы арестованное имущество не теряло свою ликвидность или не портилось, АРМА имеет право его продать. Но цена далеко не всегда соответствует реальной стоимости имущества. Квартиру продадут в 10 раз дешевле, а по окончанию судебного разбирательства, которое тянется годами, вернут эту мизерную выручку. А если говорить о коммерческих активах, то на их эксплуатации еще неплохо успевают заработать. Не желая иметь подобных проблем с антикоррупционными органами, чиновники становятся управляемыми. Самое главное – открыть уголовное дело, облить грязью и заблокировать работу, если это нужно “западным партнерам”. Эти возможности АРМА превращаются в своего рода репрессивный инструмент”, – думает адвокат.
Большинство антикоррупционных органов были созданы при прямой финансовой поддержке западных партнеров сразу после Революции достоинства: Национальное агентство по вопросам предотвращения коррупции (проверяет декларации госслужащих), Национальное антикоррупционное бюро (следственный орган), Специализированная антикоррупционная прокуратура. Завершающим звеном в этой цепочке стал Высший антикоррупционный суд, который недавно отметил годовщину своей работы. “Созданная вертикаль антикоррупционной системы существует параллельно с традиционными правоохранительными органами и работает автономно. Это позволяет в ручном режиме управлять борьбой с коррупцией, то есть “вести огонь” по определенным топ-чиновникам, когда это потребуется. Западу выгодно нынешнее состояние коррупции, так как там заинтересованы в нелегальном бизнесе украинцев, производящем дешевое сырье. Добыча янтаря, руды, вырубка леса — все это экспортируется в конечном итоге в Европу…”, – рассуждает директор Украинского института политики Руслан Бортник.
На содержание всех этих институций, по его словам, ежегодно из бюджета выделяется порядка 3 млрд грн: за эти деньги можно было бы обеспечить выплатами 125 тыс. пенсионеров, построить 600 км дорог или провести 1,2 млн ПЦР-тестов на выявление “короны”. При этом обратно в бюджет возвращается примерно 0,1% от выделяемой суммы.
Даже если в оценке продуктивности работы антикоррупционной системы не полагаться на “коммерческий” результат, то окажется, что и особого эффекта “устрашения” от нее тоже нет.
Артема Сытника, которого два года назад суд сам признал коррупционером, оригинально поздравили с днем рождения: возле киевской станции метро вывесили баннер с надписью “Спасибо, что никого не посадил, братан!”. И действительно, вопреки победоносным реляциям НАБУ, ни один топ-чиновник не оказался в тюрьме. А одно из самых резонансных дел “Роттердам+” месяц назад САП вовсе закрыла. Детективы предполагают, что сумма ущерба от методики расчета стоимости угля для ТЭЦ составляет 39 млрд грн, но экспертиза СБУ не смогла этого подтвердить.
Впрочем, какой бы качественной ни была работа детективов и следователей, решающая роль отводится именно судебной ветви власти, и она тоже не смогла похвалиться успешной кампанией в борьбе с коррупцией. Так, пока к работе не приступил специализированный антикоррупционный суд (который эксперты тоже считают неконституционным), такие дела рассматривались в судах общей инстанции. Совет общественного контроля НАБУ определил, что почти 50% судебных заседаний в них не состоялось, ибо судьи не могли собрать коллегию: то в отпуск кто-то пойдет, то в командировку отправится, то заболеет… Почти за 5 лет работы суды общей инстанции вынесли всего 32 приговора, да и те в основном ограничивались назначением условного наказания или штрафа и были оглашены на основании соглашений о признании виновности.
Загруженность и процессуальные инструменты позволяли затягивать рассмотрение дел, а в итоге — закрывать по истечению сроку давности. ВАКС уже успел “прошляпить” 9 уголовных производств, в том числе и дело экс-министра инфраструктуры Омеляна о недостоверном декларировании доходов на 3 млн и 8 млн грн. При этом всего за год работы ВАКС успел вынести только 16 приговоров (1 из них – оправдательный): как и в судах общей инстанции, в большинстве своем они были вынесены на основании соглашений о признании виновности и сводились к штрафам и условным срокам. Учитывая, что на рассмотрении в Высшем антикорсуде находится почти 300 уголовных производств, это очень низкий результат. Впрочем, все украинские суды работают в режиме “отставания” от реального времени, и, по словам экспертов, от этого можно спастись только очередной реформой судебной системы…
“На мой взгляд, сосредотачивать борьбу с коррупцией надо не только на последствиях, но и на причинах. Вести превентивную работу. Зачем нам ловить коррупционера, если можно в этом заборе просто “заделать дырку”, устраняя сами коррупционные схемы и возможности? Но власть пока не идет нам навстречу по таким инициативам. Национальному антикоррупционному управлению в Румынии понадобилось 5-6 лет, чтобы показать первые серьезные результаты. Силами главного прокурора Национального антикоррупционного управления Лауры Ковеши удалось засадить тысячи чиновников в тюрьму. Так что я думаю, нашей системе еще нужно время, и она покажет свои результаты”, – с оптимизмом подводит итоги координатор правительственно-общественной инициативы “Вместе против коррупции” Оксана Величко.
Ксения Цивирко, newsone.ua
